ЕЛЕНА КРЫЖАНОВСКАЯ. РЫЖИЕ ЛЯГУШАТА (несколько страниц семейной хроники из жизни белок)

ГЛАВА 6. ВЕЧЕРНЯЯ СКАЗКА

— Не вижу ничего смешного! — возмущалась я, когда мама рассмеялась услышав рассказ про сумашедший дом, который здесь творился в её отсутствие. — Я теперь знаю почему некоторые товарищи белую горячку сокращённо именуют “белкой”. Так оно и есть!
Маму это забавляло. Мы вместе вышли на балкон. Хмурая мордашка Философа со взъерошенной шерстью на носу торчала из гнезда. он снова сидел на краю и укоризненно посмотрел на меня и на смеющуюся маму.
— Мокрый нос! — дразнила она его.
Я сказала, что белка-мамаша приходила к ним. Удивлённо остановилась на трубе, различив то место, где бралась рукой я, но подумав, полезла дальше. В гнезде было всё спокойно. Проказники спали полдня. Философ, на вид, чувствует себя неплохо. Он вообще довольно флегматичная натура. Полёт, похоже, не произвёл на него большого впечатления, не то что на меня. Мама пожелала белкам счастливой семейной жизни, а мне — больше не лазить на высоте двенадцати метров, с риском грохнуться вниз.
— Это абсолютно безопасно, — буркнула я, — Я же не белка.
— Я знаю, но ты всё равно осторожней. Пожалуйста.
— Ага, — кивнула я, обещая что буду оч-чень осторожной.
В следующий раз.
Вечером, попозже, я снова вышла на балкон. Из гнезда торчал рыжий хвостик. Бельчонок крутился, устраиваясь спать. И вдруг, из гнезда потянулась крошечная розовая ручка. С пятью пальчиками, как у ребёнка. Потом снова исчезла.
— Спокойной ночи, — сказала я вслух.
Всё-таки, это чудо.
Ах, лягушата-лягушата. Вот вырастете вы когда-нибудь. Станете настоящими белками. Научитесь лазать по деревьям и легко прыгать с ветки на ветку. Будете жить в саду, на самом высоком дереве, в самом большом дупле. И забудете, что когда-то были всего-навсего лягушатами.
Но если вы доживёте до того времени, когда пора писать мемуары, вы вспомните, обязательно вспомните этот вечер, и расскажете о нём своим внукам.
А пока... Маленькая розовая ладошка высунувшись, успокоительно обещает, что всё будет хорошо.
Спите пока. Представляю, что ещё вы придумаете завтра.
Спокойной ночи...

Утром проснувшись, я уже слышала грохот над головой.
Я сплю на балконе, поэтому беличьи бега проходят от меня в непосредственной близости. Не желая открывать глаза, чтоб не увидеть как падает очередной победитель в танцевальном марафоне по классу степа или фламенки, я старательно спала дальше. Начали стучать в стекло.
“Лапкой машет!” — констатировала я открыв один глаз.
За стеклом, на злополучной боковой раме сидел бельчонок (судя по наглости — Остромордая) и стучал в окно. Я снова закрыла глаза, понимая, что ей никак не удержаться своими лягушачьими лапами на узком карнизе.
Долго ждать не пришлось. Бельчонок плюхнулся вниз. Но судя по звуку — только на нижний железный козырёк балкона, не дальше. Через минуту она снова царапалась вверх. Заглянула в окно и не удержавшись, снова плюхнулась.
Решив что это не для моих нервов, я встала и ушла умываться. Когда мы вернулись вместе с мамой, бельчонка нигде не было. После долгих поисков, выглядывая из всех окон, мы обнаружили его на кирпичном карнизе под козырьком балкона. Увидеть его можно только сбоку. Или сверху, если точно знать куда смотреть. Кроме того выяснилось, что на третьем этаже сидит белка-мама.
— Чудесно. Вот пусть они сами и разбираются, — решили мы.
Уже днём, часов в одиннадцать, я ещё раз зашла на балкон. За это время белка-мама приходила и уходила несколько раз. Бельчонка не было на карнизе. Сколько их сидело в гнезде установить не удалось. Выглядывал Философ, а кто ещё был там — неизвестно.
Но мне не пришлось слишком долго ждать, чтобы выяснить порядок событий. Видимо приключения беличьей семьи уже крепко сцепились с моей жизнью, и даже решение не вмешиваться не могло меня оградить. Около часу дня стремглав прилетела Лерка.
— У тебя белка падала ?
Хорошенький вопрос! Но за последние дни все только и спрашивают: “это твои белки ?”, “у тебя живут белки ?”, “с твоего балкона падают белки ?”.
Так что я чётко знала, у нас во дворе белки падают только с моего балкона. Что и сказала Лерке.
Она немедленно поведала мне страшную историю о том, как гуляя с подружками за домом, она узнала, что мальчишки поймали бельчонка.
Вот как всё было по рассказам девчонок-очевидцев.
На асфальте под моим балконом, естественно, (хотя вообще-то — на углу дома) были замечены три белки. Две — побольше, и маленький бельчонок. (За двух взрослых, дети приняли мамашу и одного из бельчат. Я ведь уже говорила, что они на вид — очень большие — почти взрослые).
Увидев белок, мальчишки кинулись к ним и хотели схватить. Мамаша и один из бельчат успели взобраться на огромный тополь, растущий рядом. А третий бельчонок не успел залезть достаточно высоко, и его поймал один мальчик. И, естественно, не отдаёт.
Лерка очень сожалела, что не присутствовала при этом лично. Она бы ему показала! А я удивлялась количеству белок в час, слетающих с балкона. Стоит на минутку отвернуться...
— Ну, и что теперь, — спрашиваю я. — Где бельчонок ?
— Его забрали себе два брата и унесли домой. Они его замучают!
Лерка была взволнована и злая-презлая. Обстановочка осложнялась тем, что во-первых, эта семья, где живут братья-живодёры, приехала недавно, и я их не знаю. Во-вторых, они прибыли то ли из Прибалтики, то ли из Югославии, и найти общий язык с ними весьма затруднительно. Они не особенно говорят по-русски. Но для того, чтобы предложить одну сделку им слов хватило.
Один из братцев стал требовать выкуп за бельчонка. Десять гривен. После долгих уговоров сбавить цену до пяти, согласился на шесть
— Счас! — возмутилась я, — пусть только выйдет на улицу, я ему голову откручу.
— А если он ещё не скоро выйдет ? — вздохнула Лерка. Но пообещала позвать меня, в этом случае. И убежала.
Итак, в гнезде осталось двое. Пришла белка-мамаша. Мы с котом сидели на балконе. Белка неподвижно повиснув на трубе, смотрела на меня. Так мы и сидели некоторое время. Потом белка спустилась на третий этаж и уселась там. Я вышла в другую комнату, чтобы из окна видеть, что она делает. С балкона мне её рассмотреть не удавалось. Вдруг, за домом поднялся какой-то шум.
— Белка! Белка! — орал мальчишка подняв что-то над головой. Он бежал по дорожке за домом. — Белка!
Мамаша видимо понимала человеческий язык. По крайней мере, это слово. Она немедленно кинулась вскачь по деревьям вдогонку за похитителем. Потом, как сирена “скорой помощи” пронзительно заорал сам бельчонок.
“Так, кажется мне пора”, — решила я . И собралась идти на улицу разбираться.
Но только выйдя на лестницу, я услышала топот. Делегация малышей, во главе с Леркой, уже мчалась наверх. В руке Лерочка держала бельчонка. Он даже не кусался.
Я пустила всех малышей в квартиру. Кот и собака были изолированы в дальней комнате. Все хором сообщили, чем закончилась карьера белкоработорговцев. Лерка солировала.
Оказывается, оставив бельчонка дома, беспечный похититель вышел на улицу и тут же попал в окружение Леркиного десанта.
Привлечённая шумом, подошла одна молодая мамаша из пасущихся на детской площадке с колясочками. Услышав о неслыханной цене за белку, возмутившись до глубины души таким вымогательством, она взяла похитителя за ухо и вежливо попросила принести бельчонка немедленно. Что и было исполнено. Потом была прочитана лекция на тему: ”Если ты ещё раз заикнёшься про какие-то деньги...”
Позже, не обошлось без угроз со стороны родителей мальчика. Они требовали белку обратно, обещая Лерке прийти и разобраться с ней, а мамаше — подать на неё в суд. Обе они только смеялись. Лерка терпеливо пыталась объяснить, что забирает бельчонка не к себе домой, а к нему же домой. Что у него есть мама, гнездо, семья наконец!
Бросив бесполезные споры, делегация направилась ко мне. Бельчонок был абсолютно замученный. Нет, это оказывается не Остромордая. Остромордая сидит в гнезде и никогда не позволила бы себе упасть столь бездарно. Как бы там ни было, я посадила малютку обратно в норку. Мамаша примчалась тут же. Её все видели. Дети полюбовались на счастливое семейство, посмотрели, где живут белки, съели по яблоку и разошлись.
В гнезде кроме мамаши было трое.
Оставался четвёртый.
Где он?

Выйдя гулять с собакой, я вновь встретила компанию “спасителей белок”. Вместе мы обследовали все окрестные деревья и опросили свидетелей. Четвёртого бельчонка нигде не было.
Один-единственный след: девочка Таня видела скачущую по ветвям черешни белку. Здесь возле дома. Но мальчишки отогнали её.
— Эх ты! Не могла помешать им? Да я бы! — возмутилась Лерка и высказала всё, что думает по поводу Таниного участия в этом деле.
Я огорчилась значительно меньше. Я точно знала, что “мои” белки прыгать по веткам, да ещё очень быстро, просто не способны. Мальчишки прогнали белку-мамашу или вообще какую-то чужую. Но не бельчонка.
Итак, след Четвёртого терялся в густой листве тополя. Туда ему удалось благополучно залезть, спасаясь от погони. А куда он делся потом ?..
Дома, держа на руках кота, я опять устроилась на балконе. Большая белка сидела в гнезде и смотрела на меня. Кот тихо бесился. А мы разговаривали. Молча.
Белка прекрасно знала, что её бельчата умеют летать только вниз. А в гнездо сами попасть не могут. Со смешанным выражением удивления и отстранённой признательности она смотрела на меня.
— Где Четвёртый ? — спросила я.
Белка, вильнув хвостом, убежала вниз.
И тут я заметила Четвёртого. На тополе, приблизительно на высоте пятого этажа, вниз головой висела рыжая лягушка. Вцепившись всеми растопыренными лапами в кору, бельчонок неподвижно замер вниз головой. Сходство с лягушонком было поразительно.
Белка снова вернулась в гнездо. Видимо она не рисковала надолго оставлять своих буйных детей. И разрывалась между необходимостью быть с ними и забрать Четвёртого. Далеко высунувшись из гнезда и держась лапами за трубу, белка тоже взглянула на тополь. Видимо, она превосходно знала, где оставила своего малыша. Сама сидя в гнезде, она стала настойчиво звать его к себе.
Мамаша издала тихое урчание, будто кошка у которой отбирают мясо. Лягушонок на тополе поднял голову. Удивительно, он слышал её оттуда.
Белка заворчала снова, сердито и настойчиво.
— У-м-м... Ур-м-мм!..
Наверно, это была лишь часть её речи, а остальное, самое главное, слышно только на уровне ультразвука. В любом случае, бельчонок издалека слышал её.
— Ур-м-м-м!.. — приказала белка.
Лягушонок с превеликим трудом оторвал одну лапку от коры и, перебирая передними лапами и цепляясь задними, очень медленно развернулся головой вверх. И снова застыл.
Мамаша повторила приказ.
Четвёртый осторожно пополз вверх, так дрожа, что даже белкино терпение не выдержало. Она кинулась вниз по трубе и в считанные секунды оказалась на тополе. Бельчонок, тем временем, повинуясь приказу, влез в развилку ветвей и уселся там. Прискакала мамаша. Сердито заворчав, она нырнула в серебристо-зелёные листья. Через миг проскакала по большой ветке куда-то вверх. В зубах у неё мелькнул рыжий шар.
Вероятно решив, что проще самой зашвырнуть бельчонка куда нужно, чем “телепатировать” ему куда идти, белка подхватила Четвёртого зубами за шкирку и куда-то унесла. Довольно скоро она вернулась в гнездо, но без детёныша. Я думаю, белка унесла его в безопасное место и решила туда же увести всё семью. Кирпичной норке она больше не доверяла.
Белка печально с настороженным вопросом в бузинных глазках посмотрела на меня. Я пожала плечами:
— Я тебе ещё зимой говорила, цивилизация до добра не доведёт.
Белка упрямо мотнула хвостом и исчезла в норе.
Она начинала большую компанию под названием “Назад к природе!”.
Но это, обычно, не так-то просто.

Вернуться в оглавлению

НА ГЛАВНУЮ